Миссия «Землетрясение»
13.12.2009
Хроника воздушной операции по ликвидации последствий сейсмической катастрофы в Италии
Землетрясение – это почти война, по крайней мере, для воздушных судов, обеспечивающих эвакуацию пострадавших. В аэропорту Претуро вертолеты различных служб и люди в униформе стали привычным явлением. Именно они обеспечили работу самого масштабного санитарного воздушного моста в истории Италии.
Аквила – аэропорт спасения
Слева и справа, на тысячу футов вниз – царство разрушения. Глядя через видоискатель фотокамеры, мне никак не удается сфокусироваться, да это и нелегко, поскольку широкие лобовые стекла кабины находятся против света, а боковые слишком сильно запачканы. В объективе камеры Canon пробегают опустевшие шоссе, тысячи синих точек – палаточные лагеря, – раскрошенные стены и опущенные жалюзи. Но мне не удается навести объектив: я ощущаю вибрации, наушники и микрофон сильно мешают. И ко всему этому примешиваются эмоции.
Аэропорт Претуро, утро среды, 8 апреля. Мария и Джузеппе ждут вертолета, сидя на скамье в двух шагах от запретной зоны. Этот вертолет должен доставить в Аквилу очень важных персон: председателя Совета министров и дядю Марии. Премьер будет укреплять солидарность и раздавать обещания, а дядя, пожилой фельдфебель 31-го военного авиационного отряда, привезет тарелки и пластиковые стаканчики, фрукты, печенье и коробки с сухпайком. Мария беспрестанно звонит по телефону, у Джузеппе трехдневная щетина. У них больше нет дома, и они ждут на этой скамейке обещанный борт уже несколько часов. Наконец белый Agusta Sikorsky SH 3D/TS (модификация вертолета Sea King) 31-го отряда (того самого, который используется для перелетов папы римского) появляется над зоной аэропорта и заходит на посадку над полосой 35, приземляется, сопровождаемый карабинерским AB 412, следовавшим за ним в его недолгом полете из Чампино. Из него выходят телохранители, чиновники и должностные лица, а потом по трапу спускается Сильвио Берлускони со своим BlackBerry на ухе; мне настоятельно рекомендуют отложить Canon: ему не нравится, когда его снимают у самолетов и вертолетов. Но потом я вижу, как военные вынимают из карманов маскировочных брюк свои телефоны и «мыльницы» и запечатлевают его со всех ракурсов. Последним на трапе появляется седоватый фельдфебель с огромной сумкой. Самый неприятный этап для Марии и Джузеппе из поселка Паганика под Аквилой позади.
Авиационная платформа для чрезвычайных ситуаций. Среди тех, кто не стал фотографировать Берлускони, был авиационный генерал Лучано Массетти, пилот истребителя 104, глава штаба поисково-спасательных работ, а впоследствии и ответственный за воздушное обеспечение крупных международных встреч, проводимых в Италии. Может показаться, что управление «воздушной рукой» МЧС Италии – непыльная работа, но в случае крупных стихийных бедствий о легких прогулках приходится забыть. Звучит сигнал тревоги – и надо срочно вылетать.
Утром 6 апреля, когда город с населением 73 тыс. жителей внезапно впал в кому, Массетти и его люди взяли на себя работу по его кризисному управлению: за несколько часов пришлось превратить туристский аэропорт Претуро в эффективную воздушную платформу, которая помогла снизить масштаб трагедии в первые дни после землетрясения. ВВС и Национальное общество по обслуживанию полетов немедленно направили туда воздушные суда, персонал и логистические ресурсы и еще до рассвета (в 4:28, через 1 ч 5 мин. после первого страшного толчка) объявили приказ о запрете любых полетов в 25 милях от аэропорта и в 10 тыс. футов от земли.
Национальное общество по обслуживанию полетов спешно доставило из Пескары один из трех своих мобильных командно-диспетчерских пунктов на нескольких тягачах с автоприцепами, потому что диспетчерской в Претуро стало не хватать для управления резко выросшим транспортным потоком, да к тому же она пострадала от землетрясения. Были проложены новые линии кабеля: телефонные – единственная доступная линия принадлежит аэроклубу – и электрические, так как в результате землетрясения произошли массовые обрывы проводов. Новые линии будут оставлены «в дар» Претуро и после снятия аварийного режима. Тем, кто упорно твердит, что небольшие аэропорты ни на что не годятся, лучше не показываться, а Национальному обществу по обслуживанию полетов следует учесть этот опыт при представлении в следующем году Министерству транспорта национального плана развития аэропортов, которое в своем последнем официальном сообщении это ведомство назвало «стратегическим компонентом инфраструктуры». Надо учесть, что аквиланский аэропорт благодаря работе аэроклуба, осуществляющего его управление, оказался довольно просторным и рационально организованным, хотя все-таки он не может сравниться с каким-нибудь «безукоризненным» швейцарским аэропортом, достаточно один раз проехать на автомобиле по развороченной сельской дороге, соединяющей его с автострадой. А что если бы его вообще не было? Если бы в распоряжении военно-транспортного самолета C 27 J из Пизы, который во вторник, 7 апреля, должен был перевезти 50 пострадавших в Пескару, не было этих 1400 м асфальта? В Аквиле не произошло никакого чуда. Ресурсы и инфраструктуры аэропорта всего лишь стали частью единой системы. Не хватит места для того, чтобы рассказать обо всех спасателях, с кем мне удалось пообщаться, представителях военных и гражданских органов, корпусов и отделений, действовавших под «воздушным управлением» МЧС Италии, хотя (как мне показалось) с некоторым избытком ресурсов. Генерал Массетти и его подчиненные из штаба, устроенного в домике аэроклуба, контролировали Операционный центр, разместившийся в городе, в казарме Службы финансового контроля, и использовавший пожарные, полицейские и карабинерские вертолеты.
Хотелось бы упомянуть об Отряде операционной поддержки из Вероны Виллафранки, перед которым стояли непростые задачи по подготовке, обеспечению эффективности и логистической поддержки подразделений, действующих в местах устранения последствий стихийных бедствий, а также команды из города Пратика-ди-Маре, где расположены командные пункты ВВС Италии, к которым принадлежали диспетчеры, работавшие вместе с Национальным обществом по обслуживанию полетов, и отдельно лейтенанта Марко Иньяци и первого фельдфебеля Массимилиано Венанци.
Операция «Медэвак». Задача вертолетов и самолетов, прибывших в Аквилу, была одновременно тактической и стратегической: следовало определить различные пункты назначения для больных, для жертв обрушений (при необходимости и тел погибших), а также эвакуировать целую больницу «Сан-Сальваторе», полностью выведенную из строя и частично замененную полевым госпиталем Красного Креста. В аэропорт съезжались машины скорой помощи, и на недавно оборудованной северной полосе производилась погрузка на борта спасательной авиации. Если возникала необходимость в дополнительной переброске больных и раненых, этим занимались медики из полевого санитарного пункта, организованного ВВС Италии. Согласно отчетам МЧС Италии было осуществлено не менее 700 комплексных трансферов, первый пик которых пришелся на 6 апреля и составил 180 перелетов, второй пик – на 7 апреля (240 полетов), третий – на 8-е (120). Пиковый трафик составил 15 перелетов в час. Ключевую роль сыграл мобильный контрольно-диспетчерский пункт, поднимаемый при помощи пантографа на высоту до 15 м от земли во избежание колебаний из-за постоянных толчков (здесь его подняли только на 5). В нем плечом к плечу работали диспетчеры Национального общества по обслуживанию полетов и ВВС Италии.
«Мы сыграли роль «неотложки» для контроля воздушного движения», – сказал Массимо Беллицци. Вертолеты, особенно более грузоподъемные, как, например, Sikorsky Aircraft HH-3F Pelican (HH-60) 15-го отряда ВВС, EH 101 3-го отряда Grupelicot из города Катания-делла-Марина и NH 90 из состава полка армейской авиации «Антарес», работали в режиме и с оборудованием Medevac («Медицинская эвакуация») – санитарным оснащением военного образца, но прекрасно адаптируемым к гражданским нуждам, сходным с оборудованием Casevac («Эвакуация раненых и больных»). Casevac, кстати, был увековечен на телеэкране благодаря Bell 47, используемым в Корее в сериале MASH («Передвижной хирургический госпиталь»).
«Разница между этими двумя моделями очень проста, – объяснил полковник медицины ВВС Стефано Фарраче. – Если первая применяется при наличии на борту медиков, обладающих основным оборудованием, то вторая используется прежде всего для забора и транспортировки раненых непосредственно на линии огня». Минимальный общий знаменатель простой, но существенный – носилки. Они принадлежат к одному и тому же виду, соответствующему стандарту НАТО, и не претерпели значительных изменений по сравнению с носилками из сериала MASH, то есть со времен войны в Корее. Какие они неудобные, ощутили шестеро пожилых людей, их 8 апреля перевез из Претуро в аэропорт Пескары EH 101 ВМС Италии, на борту которого находился и спецкор журнала Volare.
Авиаторы ВМС Италии. В версии Uty (Utility) для транспортировки в том числе военнослужащих ВМС было выпущено 8 экземпляров «стопервых» (в эксплутации с 2005 года), один из которых остался в США в результате оспариваемой сегодня программы Белого дома, президентского AW101/VH71. Этот транспорт может перевозить до 12 носилок НАТО, закрепляемых на каркасе, вмещающем до 3 носилок, расположенных друг над другом на расстоянии 70 см. На борту вертолета EH 101 Uty «2-14», управляемого капитаном 3-й группы Маурицио Лои, выполняющим свою первую миссию по гражданской эвакуации (он был первым командиром, посадившим «стопервый» на палубу авианосца «Кавур»), можно видеть прекрасный пример интеграции авиационного и медицинского персонала из ВМС и ВВС. За шестью стариками, поголовно страдающими от боли и недомогания, плохо переносящими вибрацию и шум в салоне, кроме одной бодрой сеньоры за 80, без устали осыпавшей военных комплиментами, ухаживали специалисты из городов Катания и Пратика-ди-Маре под руководством молодого капитана медицинских войск ВВС Джанфранко Ливерани, будущего нейрохирурга, специализирующегося, по его словам, «в той области, которая всегда будет для нас актуальна, учитывая возможности будущих моделей истребителей». И наконец, последним медиком в этой воздушной больничной палате был фельдшер скорой помощи из Анконы. Тридцатиминутный полет от Претуро до Пескары проходит в режиме визуального полета, в 2000–3000 футах от земли, на автопилоте. Летный экипаж ориентируется по мобильной карте, отображаемой на дисплее, с фото, полученными путем сканирования навигационных карт.
«Надеемся, что скоро у нас появятся более современные цифровые дисплеи», – говорит Лои.
Те из многочисленных летательных аппаратов, использованных в Претуро, которые оборудованы приборами ночного видения (как во флоте), могли действовать и за пределами эфемерид (координат от спутников). «Стопервый» устойчив, имеет широкий просторный салон, и двое из шести пожилых пациентов, каждый из которых получил кислородную подушку, почувствовали приступы морской болезни. Сострадание вызывают как они, так и унылые картины в иллюминаторе. Мы приземляемся в Пескаре и паркуемся рядом с HH 3F, собирающимся выруливать на взлетку. Машины скорой помощи уже ждут на краю площадки, окруженные медперсоналом, военными и ассистентами по посадке. Сюда же спешит парамедик экипажа A 109 Grand HEMS из Элиларио, прибывший в Пескару, чтобы помочь с носилками, капельницами и кислородными баллонами. На этот раз ко мне обращается полицейский: «Фотографировать нельзя, мы в аэропорту, вы же знаете». Действительно. По возвращении в Претуро я со всеми прощаюсь и сажусь в машину. Деятельность аэроклуба ограничена и останется таковой еще какое-то время, как и частной компании Aero Eli Servizi, спортивной летной школы из Иези, которая в Претуро собирает сверхлегкие вертолеты и содержит коллекцию исторических самолетов. Они были припаркованы кое-как, вместе с 7–8 базирующимися здесь частными самолетами, поскольку все свободное место было предоставлено в распоряжение МЧС Италии. Директор одной из местных компаний Джорджо Цекка и его сын Даниеле принадлежат к тем 60 тыс. человек, которые больше не лягут спать в своем доме. С 6 апреля семья Цекка живет в аэропорту. Ночью они спят в палатке, а днем сидят под крышей… своего ангара.
Текст и фото Сильвио Лора-Ламия
Русский текст: Владимир Орлов
